Приятно иметь в собеседниках человека увлеченного, охваченного идеей творчества,

поэтому к Ивану Ивановичу Лубенцу я шла на встречу с особым чувством. Человеку 83-й год, а он по сей день усовершенствует свой сад, виноградник, экспериментирует, пробует выращивать что-то новое, читает-перечитывает «Приусадебное хозяйство». Цветник такой разбил, что народ, проходя мимо, останавливается и фотографируется на его фоне, начиная с цветения тюльпанов. И пионы здесь, и флоксы, и ирисы, розы разных форм и оттенков, царственные лилии.
— Я чисто деревенский парень, из Орловки Азовского района, — объясняет свою тягу к земле Иван Иванович. – Я там вырос. После трех лет службы в армии, в ракетных войсках стратегического назначения, откуда нас должны были в качестве военных специалистов направить на Кубу – да не случилось, пошел электриком на АОМЗ и отработал на заводе 35 лет!
Как у подавляющего большинства горожан, у Ивана Ивановича была тогда дача. Самая обычная, но семья Лубенец умудрялась выращивать на небольшом клочке земли излишки овощей и фруктов, которые давали денежную прибыль. «Многие говорят, — рассуждает Иван Иванович, — как можно заработать на шести сотках? Да вот так и зарабатывали! Соседи дивились: «Дача у вас как картинка! Чистенькая, ухоженная!»
Земледелие стало неотъемлемой частью быта Ивана Ивановича сразу после его женитьбы в 1968 году (в декабре прошлого года его союзу с Людмилой Максимовной исполнилось 55 лет!). Поначалу сажал груши, яблони, сливы. Искал лучшие сорта. Выкопал подвал для хранения обильного урожая. Надоел сад – переключился на огород. Пошли огурцы, помидоры, клубника. Томаты собирал десятками ведер! Успешно выращивал арахис (хоть у нас и не Средняя Азия). Но вишенкой на торте его земледельческого хобби стало виноградарство.
— Был у меня хороший товарищ в Новоалександровке, виноградарь, — рассказывает Иван Иванович. – Ездил на выставки, новые сорта привозил, и я примерно с 80-го года занялся виноградом и прививками.
В свое время я именно у Ивана Ивановича брала привитые саженцы вошедших в моду сортов. Сейчас у него около шестидесяти кустов лозы. Это все проверенные сорта, в основном столовые (хотя есть и технические), которые идут в том числе на вино, мариновку и сушку. Одно их перечисление займет строк десять, не меньше!
— Мне периодически предлагают новинки. Но я говорю – все, хватит! Чтобы иметь новинку, надо что-нибудь выкорчевать или перепривить. А меня все устраивает. Всего не пересадишь, — считает И.И. Лубенец. (Такую бы выдержку другим нашим виноградарям, в том числе и мне: как что увижу – тут же ищу посадочный материал. Больное дело!)
Перебравшись в свой дом, Иван Иванович расстался с дачей. Участок у него крохотный – пять соток со всеми строениями, но семье хватает. Помимо привычных глазу яблонь, персиков, слив, абрикос и груш, сплошь усеянных прививками, а также огорода и виноградника здесь помещаются йошта и кизил, боярышник черный и красный, унаби и актинидия, мушмула и удивительная шелковица с плодами в полтора сантиметра в диаметре и длиной с палец! Лист огромный, как у лопуха, с первого взгляда не определить, что это тутовник.
— Один мой знакомый, — рассказывает Иван Иванович, — постоянно ездил в командировки. И привез из Крыма черенки крупноплодной шелковицы. Я привил ее на дичок. Она пошла и через два года дала первый урожай.
Садоводы, прослышав про такое дело, засыпали Ивана Ивановича просьбами – поделиться новинкой. Из одной Кулешовки было заявок двадцать!
Шелковица стала предметом долгих экспериментов садовода. Дабы избавить виноград от его самого страшного бича – филлоксеры, Иван Иванович задумал привить его на свой тутовник. Делал и обратные прививки – тутовника на виноград. Раз десять, не меньше. Увы, повторить успех Мичурина ему не удалось. Прививка приживалась и вырастала до десяти сантиметров, но потом все же сказывалась несовместимость (подобные прививки считаются парадоксальными, ведь виноград и тутовник даже не являются родственниками). Но дело-то в другом – интерес человека к новым открытиям! Деятельная натура Ивана Ивановича и сейчас не дает ему покоя. Если летом он мечтает о зиме и отдыхе, то зимой строит планы на земледельческий сезон. «Если хочешь хорошо жить, — говорит, — надо ставить себе какую-нибудь задачу». Сейчас И.И. Лубенец подумывает о том, чтобы привить на боярышник мушмулу германскую. А еще ищет мужской экземпляр актинидии, поскольку свой пропал, а плоды северного киви пришлись ему по вкусу.
— Есть, — рассказывает, — актинидия аргута и коломикта. Коломикта с более вытянутыми плодами, аргута, как у меня, — с более овальными. Чтобы хорошо опылялась и плодоносила, на 4-5 женских растений нужно одно мужское.
Зизифус – еще одно чудо в саду Ивана Ивановича. Незнакомое растение он увидел у соседа, заинтересовался, попросил поделиться – и в прошлом году зизифус (он же унаби и китайский финик) дал приличный урожай – шесть семилитровых ведерок! Хватило и на сушку, и на варенье с восхитительным яблочным привкусом. Делается оно очень просто. Удалив плодоножки, плоды варятся минут десять, протираются через дуршлаг – в нем остаются косточки и кожура, — мякоть еще раз проваривается, после кипения добавляется небольшое количество сахара – и зизифусовое лакомство готово!
Увлечения Ивана Ивановича не ограничиваются садом и огородом. Он потомственный пчеловод. Пчел разводил его дед, отец ухаживал за колхозной пасекой, и науку получения меда мой герой познал с детства! Годы, однако, берут свое, и из 15 ульев осталось только три – исключительно для семейного пользования.
— Вечером, когда клевер цветет, выйдем с женой во двор. Пчелы летают, аромат в воздухе необыкновенный. Сидим наслаждаемся…
Вот так бы каждому из нас, подумала я, общаясь с замечательным Иваном Ивановичем. Находить прекрасное рядом, созидать себе и другим во благо и уметь удивляться самым простым вещам. Это ли не рецепт счастья!?
P.S. Если читатель может поделиться с И.И. Лубенцом мужским экземпляром или хотя бы черенком актинидии (как угодно — безвозмездно или платно), звоните мне по тел. 8-951-839-95-89.